Телеканал «КТК» 30 лет назад вышел в эфир с программой ТНН – телевизионными неофициальными «Новостями» для народа и о народе. В канун юбилея те, кто стоял у их истоков, создав пятисерийный проект «В формате VHS», где использованы эксклюзивные кадры из 90-х, рассказали много интересного из той жизни, которая сегодня кажется нереальной, а потому такой притягательной.

Неформалы на телевидении

Журналисты той программы первыми после развала Союза заговорили о непростых проблемах, навалившихся на молодую страну. Такого ещё бывший советский зритель не видел. Каждый день ведущие (они же сами и корреспонденты, собиравшие материал для своей передачи) в неформальной одежде (свитера и футболки, которые подглядели у западных ведущих) и с неформально вольными, ироничными интонациями рассказывали о том, как стремительно меняется Казахстан и казахстанцы. Одним из таких необычных дикторов была соавтор и ведущая проекта «В формате VHS», продюсер «КТК» Евгения Сакенова, в ту пору свежеиспечённая выпускница филологического факультета КазГУ.

– Основатели программы ТНН случайно увидели меня в культовом для алматинской творческой тусовки кафе «Акку», – рассказывает она. – «Может, у тебя что-нибудь получится», – сказали они и сунули мне в руки бумажку, чтобы я её просто прочитала на камеру. Потом велели ждать ответа. Когда генеральный директор (тогда им был Изя Эйнехович Фидель) вернётся из командировки, тогда, мол, всё и решится. Он одобрил мою кандидатуру и вот я уже 30 лет на телевидении, и всё, о чём мы рассказываем в своём проекте, происходило не только на моих глазах, но и с моим участием. Поэтому нас, стоявших у истоков проекта ТНН, можно смело называть летописцами эпохи.

В телеэфире тех лет было всё – от обнищавших пенсионеров до презентации молодых коммерсантов, от громких политических скандалов до визитов западных звёзд.

Помощи у журналистов ТНН искали и рядовые казахстанцы, и даже сотрудники правоохранительных органов. Однажды в выпуске новостей было объявлено о пропаже ребёнка. Когда тело девочки было найдено, оперативники попросили вбить в программу номер для прачечной на простыне, найденной недалеко от трупа. В течение недели ТНН объявлял, что этот номер выиграл стиральную машинку-автомат. И убийца вышел на связь…

Кадры из алматинских моргов были не для слабонервных: протекающие холодильники, трупы, неделями ждущие очереди на вскрытие, судмедэксперты, которые по четыре месяца не получали зарплату… Хотели было забастовать, да власти пообещали обувь по госцене. Нищета официальной медицины способствовала появлению интереса к нетрадиционной медицине. Популярными стали самолечение, зарядка воды перед телевизором, пищевые добавки и т.д. В Алматы появился даже центр народной медицины. Со стороны государства это была попытка упорядочить дикий рынок шаманов и заклинателей.

В качестве спикеров создатели проекта «В формате VHS» пригласили своих героев – людей, вышедших из 90-х. Запечатлённые на плёнке в формате VHS политики, музыкальные продюсеры, радио и телеведущие вместе с ними вспоминали те годы. Это, к примеру, Лариса Коковинец, соведущая Евгений Сакеновой по телевизионным новостям ТНН до того, как в середине 90-х ушла в банковский сектор; политик Куаныш Султанов; один из главных законотворцев независимого Казахстана Игорь Рогов…

– Снимаясь в нашем телесериале, эти люди были очень благодарны за то, что мы сохранили кадры из 90-х с их участием, – говорит Евгения. – Те же чувства испытывали и зрители. Одна женщина после выхода проекта в эфир позвонила мне: «Женя, спасибо. Это было до слёз. Я все пять серий плакала, но это были светлые слёзы. Там столько любви…»

Мы, действительно, делали свой сериал с большой любовью к стране и своим соотечественникам, вместе с нами пережившими самые тяжёлые для страны времена. Но для меня те годы не были «лихими». Это сейчас, просматривая плёнку с кадрами тех лет, я вижу разрушенные дороги, пустые полки в магазинах, дорогой хлеб, очень скромно, если не сказать бедно, одетых людей. Не было электричества и газа, не говоря уже о маленьких городах и сёлах, люди в больших городах жгли костры во дворах многоквартирных домов, чтобы приготовить себе еду. Когда я пересматривала то, что 30 лет назад сама же и снимала для своей программы, меня почему-то очень сильно зацепили разбитые дороги, где люди толкают внезапно заглохший автобус. Нет-нет, да проглядывает в кадрах тех лет безнадёга, но я этого не замечала, мне всё было интересно, я полюбила свою работу. То, что зрители видят там, – это тоже наша страна. Чтобы показать их современному зрителю, мы оцифровали кадры, снятые на несуществующую сегодня плёнку на больших квадратных кассетах. Поэтому телесериал и называется «В формате в VHS».

Пьяные без вина

Одна из серий проекта «В формате VHS» называется «Культурный шок». Она о людях, которые внезапно попали в совершенно другую жизнь.

Увидев, по словам Евгении Сакеновой, микс из откровенности, искренности и вседозволенности, страна испытала культурный шок и… приняла его.

– Порой людям нечего было есть, но очень хотелось веселиться, – говорит Евгения Сакенова. – Клип Макпал Жунусовой с кричащим беркутом и двумя студентами-иностранцами, танцующими под казахскую песню, – картинка из жизни казахстанского шоу-бизнеса первых лет независимости. Его съёмки абсолютная звезда 90-х, обладавшая тем самым тембром и той самой внешностью, которая сделала её поистине народной, помнит до сих пор.

– Клип на песню «Кетсен де шалғай» сняли Александр Пономарев и Мурат Иргалиев, – рассказывает певица. – Они нашли для него афроамериканцев, которые учились в Алматы, сделали большую декорацию в студии КТК, и все подумали, что я где-то за границей.

Пономарев и Иргалиев – те самые телевизионщики, которых называют сейчас первыми настоящими продюсерами независимого Казахстана. Это они придумали в начале 90-х международный конкурс «Азия дауысы», с которого в алматинских горах и начинался казахстанский шоу-бизнес.

– Где надо – эпатаж, где надо – стиль, а главное – чёткое понимание того, что Казахстан может предложить остальному миру, – говорит Евгения Сакенова. – И республика разом перестала быть не только политической, но и культурной периферией. Мероприятия с участием иностранных гостей вызывали такой ажиотаж, что, естественно, не все на них могли попасть. Выручал телевизор. О том, что к нам приехала Патрисия Каас, поп-группа «Арабески» или даже сама Пугачёва, люди узнавали из вечерних выпуском ТНН. Но самым удачным проектом в плане мультикультурного позиционирования страны на международном уровне был, конечно, музыкальный фестиваль «Азия дауысы», который на целых 10 лет стал главным музыкальным событием и города, и страны. Зрителей не пугали ни дождь, ни холод, когда они собирались на стадионе высокогорного катка «Медеу», чтобы послушать музыку.

Этот фестиваль, зажигая новые, организовывал для казахстанцев живые встречи со старыми звёздами, а главное, ставил новую планку в сфере культурного отдыха. Здесь всё было по-взрослому: охрана гостей от особо буйных фанатов, вип-места для тех, кто мог раскошелиться, и пресс-конференции с заезжими артистами.

Один из героев «Культурного шока», музыкальный продюсер Нурберген Махамбетов, вспоминая атмосферу грандиозного сейшна под открытым небом Заилийского Алатау, считает, что первый «Азия дауысы», на который он сам привозил артистов, был фантастическим по составу гостей. При этом с музыкантами высочайшего уровня, по его словам, удавалось договориться без интернета и сотовых телефонов.

Позже Александр Пономарёв и Мурат Иргалиев придумают фестиваль «Жас канат», на котором загорится ещё с десяток звезд. Но к середине 2000-х фестивальная история стала сходить на нет. Грандиозные музыкальные события с участием западных звёзд и ковровыми дорожками переедут в Астану, где едва ли не каждую неделю что-то открывалось и праздновалось, а шоу-бизнес ускоренными темпами начал превращаться в той-бизнес.

Голод по зрелищам

В те аналоговые годы музыкантам было куда сложнее заявить о себе, чем сейчас. Чтобы заметили, нужно было, чтобы кто-то услышал. Некоторые свои первые шаги начинали на летних площадках с шашлыком; чтобы пробиться дальше, нужна была ротация. В первую очередь – на только что появившемся коммерческом телеканале. Для этого нужен был клип – недорогой, яркий и весёлый. Именно такой путь прошёл абсолютный казахстанский хит 90-х «Мой татарский мальчик» Рината Абдулхаликова. Для съёмок клипа на эту песню использовались декорации русского драмтеатра имени Лермонтова, а также бодрые старички из татарского народного ансамбля «Сарман»», живой петух и горячие учпучмаки.

Но клипы – удовольствие недешёвое, ротация на радио была более доступным способом раскрутки. Бесконечным повтором одного и того же трека можно было вывести в хиты что угодно. Однако и радио было тогда ещё другим. Оно, по словам одного из деятелей казахстанского шоу-бизнеса, радиоведущего Ноэля Шаяхметова, передавало качественную музыку для качественных людей.

– В 1992 году, когда в Алматы появилась первая FM-радиостанция – радио Маximum, я был в шоке от качества звука, а когда там впервые услышал песни Пола Маккартни, то понял, что в нашей стране что-то очень сильно поменялось с приходом в свободный эфир музыки, которая ещё вчера была под запретом, – сказал он в интервью Евгений Сакеновой уже в наши дни.

Вершиной отечественной музыки по качеству звучания и стилю в кадре была группа «А-студио», чей успех казахским рэперам удастся повторить только через четверть века. Но тогда проект Байгали Серкебаева был единственным конкурентоспособным музыкальным продуктом на экспорт.

Голод на зрелища в те годы, как рассказывает Евгения Сакенова, был такой, что заезжая попса собирала даже не Дворцы культуры, а стадионы. Одним из них был забытый сейчас формат из 90-х – «Звёздный футбол», когда российские эстрадные звёзды сначала играют с казахстанскими олигархами в футбол, а потом поют под «фанеру». Артисты (Лолита, Маша Распутина и другие) одеты были так же, как и все женщины в СНГ, – будто с барахолки, вели себя пошловато, но тогда посмотреть на это находились тысячи желающих.

Один из самых ярких форматов того времени – многочисленные конкурсы красоты. В центре этого движения неизменно была легендарная Татьяна Антоненко, основатель и владелица модельного агентства «Дизайн-мода», где все девушки, действительно, были красотки как на подбор.

В Алматы смело проводили даже мужские конкурсы. На кадрах видно, что будущие татешки, пока ещё не обременённые «уятом», лишь для вида стесняясь и не замечая небритых подмышек, внимательно рассматривают мужские бицепсы и трицепсы.

Народ в 90-е любил собираться вместе по любому поводу, так как выбор развлечений был невелик. До ютуба и сериалов по подписке ещё целая вечность, а тут, к примеру, можно на конкурс красоты среди собак посмотреть под проливным дождём. Ещё одна забава из 90-х – конкурсы стилистов и визажистов на Центральном стадионе.

На национальной киностудии «Казахфильм» в 90-е было так же тоскливо, как и на конкурсе парикмахеров, которые не знали, как вести себя перед камерами. Вроде, что-то снимают, но это нигде не показывают. Кинопрокат мгновенно развалился, а в кинотеатрах начали продавать мебель. Поэтому фильм «Станция любви» Талгата Теменова с участием юной Баян Мухитдиновой, будущей Есентаевой, а сейчас Алагузовой, стал исключительным событием и для зрителей, и для актёров.

Драма, опера и балет в 90-е находились в ещё более глубокой коме. Высокое искусство никогда не выходило на самоокупаемость, но раньше хотя бы поддерживалось государством, а теперь, на фоне внезапно наступившего рынка, начинается отказ от культуры. Сюжеты КТК о театрах того времени говорят сами за себя.

– «Эротика и конспирология». Так называется выставка, открытая в фойе консерватории, – сообщает журналист КТК. – В фойе Театра имени Ауэзова состоялось необычное для театра действо, хотя где-то и театральное. Это была выставка египетской мебели…

Далее он говорит, что «Вчерашний праздник ознаменовался фейерверком. Горел Театр оперы и балета имени Абая. По счастью, зрителей в этот момент в зале не оказалось. Как раз только что закончился детский спектакль «Белоснежка и семь гномов»…

– Впрочем, граждане особо не страдали от нехватки классики, – продолжает Евгения Сакенова. – Времена настали хотя и сволочные, но более искренние. Людям тогда хотелось просто развлечений, пусть и незамысловатых. Тогда, как и сейчас, старшее поколение возмущалось. Молодёжь, мол, совсем бескультурная. В театры не ходят, симфонические концерты не посещают, музеи тоже.

В 90-е у парней и девушек, действительно, был совсем другой формат развлечений: на машине – и за город. Девчонки предпочитали поэтому дружить не с теми, у кого абонемент в библиотеку, а с теми, кто за рулём собственной машины.

Вместе с независимостью в стране начинают появляться новые казахи и русские. Молодые, дерзкие и предприимчивые, они сразу поняли законы этой жизни и стали получать от неё максимум удовольствия. Вылазка на природу, багажник до отказа набитый бутылками с импортным спиртным, и обязательно громкая музыка, танцпол прямо на траве. Кафе, парки и прочие места мгновенно превращались в свалки.

Кадры прошлых лет кажутся сейчас наивными, но от этого ещё более искренними. Это те самые «ламповые воспоминания». А ещё из расхожих фраз тех лет – «тотальная нищета», «бандитский беспредел», «становление страны», «дух свободы», другое клише из 90-х – «не мы такие, жизнь такая».

– Понятно, что спустя годы, многое кажется смешным и даже глупым, но это была молодость и нашей страны, а молодость имеет право на ошибки, – говорит Евгения Сакенова. – Сейчас, отматывая старые плёнки, трудно не признать, что за 30 лет поменялось практически всё вокруг. Теперь бы нам самим ещё поменяться, чтобы смотреть в будущее уверенно, а в прошлое просто с грустной улыбкой…